Выставка Кусаиновых ГаБо "В снах и наяву"

Новая встреча с ГаБо несколько неожиданна: вместо привычных сказочно-наивных образов - череда нежных и забавных, откровенных и смелых ню, завуалированных знаков и лукавых намёков на любовную истому, переживаемую рисованными персонажами.

Галия осталась в пределах или в бесконечности воображения и создала увлекательную мозаику метафор, наполнила композиции разнообразными символами, среди которых лошадь, гранат, груша, яблоко. Возник ряд поэтичных образов, рождённых в равной мере фантазией и мотивами сновидений. Лошадь - спутница номадов и амазонок - еще и божественный атрибут, переносящий богов и героев из одной стихии в другую. Гранат - это запретный плод с древа познания добра и зла, божественная пища, надежда на бессмертие, но и образ смерти и забвения. Кстати, груша и яблоко в своих значениях тоже не лыком шиты. Есть в некоторых композициях древо мировое и огромные листья, ассоциирующиеся с райским садом, где обитают обольстительные гурии. „Писаные красавицы" Галин отмечены румянцем на лице, которого почти нет: зачем фантомам глаза? Ведь у них нет биографии конкретного человека. А губки бантиком могут и пригодиться. Обнажены прелестницы частично: чаще - грудь, иногда - живот, ножка. Здесь элементы наготы лишь смешливый указатель на эротические обстоятельства человеческой жизни. Нагими предстают дети и фигурки-знаки. Встречаются композиции со сдвоенными, вложенными друг в друга, прильнувшими фигурами: то ли это один персонаж в двух состояниях, движениях, то ли „я и оно", то ли воображаемый спутник, навсегда причаливший к телу, устам, душе.

Галия осталась в пределах или в бесконечности воображения и создала увлекательную мозаику метафор, наполнила композиции разнообразными символами, среди которых лошадь, гранат, груша, яблоко. Возник ряд поэтичных образов, рождённых в равной мере фантазией и мотивами сновидений. Лошадь - спутница номадов и амазонок - еще и божественный атрибут, переносящий богов и героев из одной стихии в другую. Гранат - это запретный плод с древа познания добра и зла, божественная пища, надежда на бессмертие, но и образ смерти и забвения. Кстати, груша и яблоко в своих значениях тоже не лыком шиты. Есть в некоторых композициях древо мировое и огромные листья, ассоциирующиеся с райским садом, где обитают обольстительные гурии. „Писаные красавицы" Галин отмечены румянцем на лице, которого почти нет: зачем фантомам глаза? Ведь у них нет биографии конкретного человека. А губки бантиком могут и пригодиться. Обнажены прелестницы частично: чаще - грудь, иногда - живот, ножка. Здесь элементы наготы лишь смешливый указатель на эротические обстоятельства человеческой жизни. Нагими предстают дети и фигурки-знаки. Встречаются композиции со сдвоенными, вложенными друг в друга, прильнувшими фигурами: то ли это один персонаж в двух состояниях, движениях, то ли „я и оно", то ли воображаемый спутник, навсегда причаливший к телу, устам, душе.

Балхия, известная занимательными объёмными фигурками разнообразных скромных представителей рода человеческого, представила серию решительных изображений обнаженных тел. Рисунки сделаны в реалистическом ключе, но без актуального содействия натуры. Привязка к натуре здесь не важна. Предшествующее знание анатомии даёт художнику возможность свободно высказываться с помощью тела, абстрактного, типичного, чужого, своего. Энергичный силуэт, жёсткая контурная линия, необычные ракурсы и сложная пластика движений, усиленная декоративными аксессуарами: тюрбаны, шарфы, пледы. Одновременный поиск физической красоты и подчеркивание неэстетичной физиологии тела. На лицах случаются губы - примета нежности, беззащитности, страстности. Глаза есть у тяжко спящих или погружённых в смутное томление: веки напряжённо сомкнуты, бывает, один глаз смотрит в сторону, а другого нет вовсе. Удивляет маска на лице у дамы из библейского сюжета. В композиции имеется весь набор: древо, Ева, змей, груши, гранаты. Маскарад, игра? Или Евой может быть любая? Интересны композиции с зеркалом. В них: девушка красит губы, рассматривает себя, читает книгу. Ситуация перед зеркалом и внутри зеркала представлена как два разных мира, дополняющих друг друга. „Здесь" девицы обладают всеми чертами реальности, телесности, „там" - условность, цветовая инаковость.

ГаБо, как всегда - новая творческая личность, составленная из двух особей. Балхия создает рисунок, ракурс, самодостаточное расположение фигур в пространстве. Галия - цветовой и эмоциональный характер среды, погружает персонажей в некую сеть отношений с окружающей средой. Каждая фигура - это чёткая силуэтная линия плюс цветовое пятно, выходящее за пределы контура. Возникает связь между внутренним миром и внешним. Совмещение фигур и цветовая метафора от Галин. Острота взгляда и терпкость характеристик от Балхии.

Общих работ немного, но и они дают представление о возможностях творческого симбиоза обогатить, изменить интонацию образного звучания. Сами художницы утверждают, что здесь сны и явь. Поверим им. Ведь само искусство - это тонкая и трепетная вязь того и другого.

Автор статьи: Баян Барманкулова

Графика

скульптура

живопись