СНЫ НАЯВУ

Творческие поиски Ольги Шаньгиной определяются желанием создать целостный гармоничный мир. Он, перекликаясь с окружающей действительностью, больше напоминает иную реальность схожую со сновидениями, грезами или мечтами. Этот идеальный мир населяют грациозные девы, чьи плавные изгибы тел строит музыкальный ритм движения линий. Автор стремится отобразить не только и не столько их внешний облик и среду обитания, но, прежде всего, внутренний мир женщины: ее эмоции чувства, мысли.

Хрупкие героини картин словно пришли из снов или параллельных миров. Их почти бестелесные высокие фигуры вплетаются в легкую паутину из линий. Нередко используется эффект контрастности, когда окружающие предметы прописаны четко и конкретно, а женщина, напротив, дана прозрачно! полунамеком, словно она растворяется в среде, и возникают сомнения, была ли она на самом деле, или это только видение («Первый снег», «Желтые розы», «Рождение росы»).

Среда обитания - это пространство воображения, где гармонично взаимодействуют привычные предметы реальности и фантазийные объекты. Из веток деревьев сплетается образ огромной рыбы, плывущей по небосклону («Осеннее зеркало»). Из волос женщины образуется некое подобие головного убора: то ли небосвод с летящими птицами и тучами, то ли ветви деревьев, а тонкий шлейф ее накидки — в каменный утес (из серии «Зима»), Эта среда возникает из воды, воздуха и света, создавая Солярис женских грез.

Художник постигает реальность интуитивно, подсознательно. В творчестве Ольги поиск невыявленной сущности мира осуществляется через символы. Так рождаются образы-метафоры, своеобраз­ные поэтические олицетворения: женщины-цветы - воплощения нежности и неповторимости, женщины- кораллы - обитательницы глубоководного мира, женщина-жемчужина - восхищающий богатством оттен­ков бесценный дар океана.

Любимая тема художницы водная стихия. Вода предстает как неизведанный мир, пространство инобытия. Она обладает священными и магическими качествами и является символом женского начала. Вода - это и знак вечного движения, и неумолимый ход времени.

Сходны со своей средой обитания жители «подводного царства». Женщины, рыбы, кораллы, морское дно столь же изменчивы и таинственны, мягки и податливы, постоянно текучи, как и окружаю­щая их стихия. Они живут в своем прекрасном и цельном мире, образуя с ним единое целое. Особен­ностью женских образов в серии «Купальщицы» является их полная отвлеченность от внешнего мира, им присуща созерцательность, погруженность в собственный мир чувств и мыслей.

Рыба здесь - существо прекрасное, притягательное, способное к мистическим перерождениям. Совершенство природной формы этого существа приносит эстетическое наслаждение, она же предстает еще и как многоуровневый символ, предполагающий множество толкований. Рыба - священное вопло­щение духа воды, олицетворение духовной сущности, сокрытой под видимым покровом вещей. Ее завораживающее движение рождает ощущение парения, а их неуловимость ассоциируется с ускольза­ющей текучестью времени.

Еще один символ, означающий быстротечность времени - образ лошади, который издревле наделялся священными свойствами и связывался со стихией ветра, огня и воды. В серии «Вечный путь» несущиеся лошади-облака или бегущие табуны-реки олицетворяют «дух времени», декоративно преобразуя всесилие природы.

Часты изображение дождя и снега. Причем они не только придают особый оттенок образному звучанию но и являются полноправными действующими персонажами композиций. Серебристые капли, падающие на мокрую столешницу, завораживают взгляд (из серии «Белые цветы», «Юдифь-2»). Каждая капля в серии «Рождение росы» уподобляется драгоценным камням с великолепной огранкой и мерцаю­щим сиянием; дождь предстает как дар небес: цветок как живое существо, наделенное душой и магне­тической притягательностью. Обычное природное явление воспринимается как чудо, единственный и неповторимый дар небес, которым невозможно не восхищаться и не любоваться.

Головные уборы многих героинь - огромные смелые и дерзкие, либо игривые и маленькие шляпы - передают настроение или даже раскрывают характер своих владелиц. Некоторые из шляп могут тран­сформироваться в пейзажи: оплетаться вьющимися цветущими растениями, превращаться в облака или кроны деревьев. Так, шарообразный головной убор превращает очаровательную женскую головку в незабываемый цветок одуванчика («Композиция №1»)'. Прозрачные струящиеся ткани, украшенные замысловатыми узором, образуют особые орнаментальные пространства, не менее притягательные, чем их волшебное окружение. Фактуры декоративных поверхностей, включая фигуры самих героинь, приобретают качества драгоценностей - капли росы в волосах превращаются в жемчужные россыпи, кораллы, изумруды…

Свет, подчеркивая цветовые нюансы, усиливает эмоциональный строй произведения. Из темноты, из густого плотного красочного сгустка поток света выхватывает образ, наделяя его жизненной и чувст­венной энергией («Лунное вино», «Пространство сна»). В изображении времен года цветовая гамма может быть сдержанной и аскетичной (серия «Зима»), хрупкой и нежной (в образах весны), плотной и изобильной (в создании образа лета), праздничной в изображении золота осени.

Оригинальна серия натюрмортов “C'est la vie" («Се ля ви»), которую едва ли можно отнести к жанру «неживой природы». Изображение обычных примет повседневности, помещенных в непривычную среду или их неожиданное сопоставление, придают композициям особый иронический подтекст. Так появляется «Старый ловелас», где образ человека дан опосредованно через символику предметов, раскрывающих характер персоны. Совмещение пейзажа с натюрмортом наделяет произведение философ­ским содержанием, так как маски и письма - символы прошлого - объединяются с ночной аллей, уходя­щей вглубь картины, как символ времени грядущего («Ненаписанные письма»). Вообще проявления ани­мизма - одухотворения неодушевленных предметов и явлений - характерная черта, присущая многим произведениям автора.

Серия «Золотые сумерки или рыжий кот» навеяна вполне реальным персонажем - полноправ­ным членом семьи роскошным рыжим котом Семеном, который в картинах Ольги приобретает статус богоподобного, монументального существа, занимающего все пространство холста, как живописное, так и смысловое.

Во многих работах присутствует стилистика модерна: построение композиции по кругу, плавные текучие линии, изобилие декоративных элементов, отсутствие параллельности и симметрии, лиризм и мистицизм.

Ольга Шаньгина нередко обращается к мифологическим и библейским сюжетам, придавая им интонационное звучание модерна. Такова чувственная «Леда», рожденная морской пучиной жемчужная «Афродита», женственная «Европа», обольстительная «Юдифь», преисполненная неги между сном и пробуждением «Даная». Пространство живописных образов Ольги Шаньгиной является символическим воплощением женских снов наяву.

Екатерина Резникова, кандидат искусствоведения

Ольга Шаньгина